По выражению В.О.Ключевского, царствование Екатерины II (1762-1796 гг.) – это целая эпоха нашей истории. С одной стороны, эпоха Екатерины II – это время усиления крепостничества в России, а с другой – в этот период происходит окончательное оформление дворянства в господствующее сословие, экономически независимое от государства, свободное от государственной службы, чему в немалой степени способствовала политика «экономического либерализма», проводившаяся во второй половине XVIII в.
В более широком смысле эта политика обычно обозначается в исторической литературе термином «просвещенный абсолютизм». В ее основу были положены идеи французских просветителей того времени. Екатерина II как просвещенный монарх видела одну из своих задач в том, чтобы обеспечивать экономический расцвет государства путем подъема благосостояния подданных. Решить эту задачу прежними политическими и экономическими методами было невозможно.
Екатерина II провозгласила принцип «не запрещать и не принуждать»: отныне занятие ремеслами было доступно для каждого. Она подтвердила свое стремление к развитию внутренней конкуренции, ликвидировав учрежденную еще Петром I Мануфактур-коллегию, что согласовывалось с принципиальным требованием императрицы: «Не мешайте купцу и не сделайте много учреждений». В Указе 1780 г. подчеркивалось, что регламент Мануфактурколлегии был издан в такое время, когда для распространения полезных ремесел и фабрик собственная выгода казалась недостаточно заманчивой, когда государству приходилось бороться с существующими предрассудками путем поощрения предпринимателей. Впредь же всем подданным предоставлялась неограниченная свобода в их торговой и промышленной деятельности.
Экономическая политика Екатерины II включала также отмену казенных монополий. Первые шаги в этом направлении были сделаны еще при правлении Елизаветы Петровны, когда в интересах торговли дворян продуктами своего сельского хозяйства и крестьянского домашнего ремесла начали отменять монополию казны на торговлю (прежде всего внешнюю) отдельными товарами. В 1750-е гг. была разрешена свободная продажа из всех портов и таможен воска, льна, пеньки, поташа, дегтя, клея, юфти и других товаров, бывших прежде предметами казенной монополии. В 1755 г. были разрешены свободное производство и продажа на экспорт узкого крестьянского холста, запрещенные ранее Петром I, а затем и свободное производство набоечной льняной ткани, шляп, веревок и канатов. Указом от 28 марта 1762 г. (при Петре III) был провозглашен отказ от системы монополий в промышленности и торговле. Екатерина II продолжила эту политику.
Сразу же после вступления на престол ею были разрешены вывоз хлеба за рубеж и свободное производство ситца по всей стране, кроме Москвы и Санкт-Петербурга. В 1763 г. был подтвержден провозглашенный в предыдущее царствование отказ от принципа государственных монополий в экономике. Екатерина II подчеркивала, что единственный метод, которым может пользоваться государство для развития промышленности и всей экономики, – это премии и разъяснения. Оборот внутренней торговли в России к началу XIX века достиг 500 млн рублей. По причине обширности территории Российской империи и слабого развития путей сообщения (прежде всего, дорог) внутренняя торговля в значительной степени носила ярмарочный характер. В России действовало более 1000 ярмарок, оборот некоторых из них превышал 1 млн рублей.
В годы правления Екатерины II был осуществлен рад мероприятий по развитию денежного обращения и банковской системы. Особую роль в становлении последней сыграл Ассигнационный банк. Его создание было обусловлено двумя причинами: с одной стороны, интересами казны, связанными, как и при Петре I, с финансовыми затруднениями, вызванными постоянными войнами, а с другой – стремлением дать дополнительный импульс хозяйственной жизни, облегчив денежные расчеты, замедляемые обращением крайне тяжелых и громоздких медных денег. Чтобы обеспечить доверие к бумажным деньгам, в указе об основании банка Екатерина II торжественно дала собственную гарантию обмена ассигнаций на медные деньги.
В манифесте об учреждении Ассигнационного банка говорилось, что ассигнации имеют хождение наравне с монетой и «являющимся людям с теми ассигнациями выдавать за оные денег, сколько надлежит, немедленно». Было установлено, что выпуск бумажных денег не должен превышать наличную сумму звонкой монеты, находящейся в банке. Выпуск ассигнаций начался с 1769 г. Предполагалось, что банки, созданные в Москве и Санкт-Петербурге, в целях размена ассигнаций будут обеспечены медной монетой на 500 тыс. руб. каждый. Однако увеличение расходов вследствие ведения русско-турецких войн подталкивало власти к усиленному производству бумажных денег, что привело к падению их курса. Выпуск ассигнаций стал очень прибыльным делом. Себестоимость их была мизерной по сравнению с серебряной и медной монетой.
Если в 1777 г. ассигнация стоила 98 коп., в 1780 г. – 87 коп., то в 1794 г. – уже 68 коп.; в конце XVIII в. серебряный рубль обменивался на ассигнации достоинством в 40 коп. Эмиссионное право и право вести учет векселей делало Ассигнационный банк первым среди равных в ряду других государственных кредитных учреждений времен царствования Екатерины II. В 1786 г. Ассигнационные банки были сведены в один Государственный ассигнационный банк, имевший следующие привилегии: закупать внутри государства медь и выпускать ее за границу, ввозить из-за границы золото и серебро в слитках и иностранной монете, иметь в Санкт-Петербурге монетный двор и чеканить монету, производить учет векселей, удерживая не более 0,5 % в месяц. Для последней операции предусматривалось создание «учетных контор по векселям». В результате Ассигнационный банк являлся депозитным, предназначенным для регуляции бумажно-денежного обращения и не имел права производить кредитных операций.
Одновременно с преобразованием банка в 1786 г. были утверждены новые образцы ассигнаций достоинством 100; 50; 25; 10 и 5 рублей. Впервые были выпущены ассигнации мелких номиналов 5 и 10 руб., предназначенные для широких слоев населения. Теперь уже императрица в своем манифесте декларировала «выгоду народную» вместо сословных ограничений. В отличие от ассигнаций крупных номиналов, печатавшихся на белой бумаге, пятирублевые печатались на синей бумаге, а десятирублевые на красной. Отныне данные цвета стали олицетворять бумажные деньги этого достоинства. Еще в начале XX в. пятирублевые российские банкноты имели синий фон, а десятирублевые красный. В 1786 г. был учрежден Государственный заемный банк для содействия дворянскому землевладению, «дабы всякий хозяин был в состоянии удержать свои земли, улучшить их и основать навсегда непременный доход своему дому».
Банк выдавал ссуды дворянству и купечеству под 5% годовых. Дворянам кредит выдавался на 20 лет под залог имений с крепостными. При этом размер ссуды должен был быть не менее 1000 рублей. Купцам ссуда выдавалась под залог домов и заводов сроком на 22 года на сумму не более 75% оценки недвижимого имущества. Банк осуществлял также прием вкладов с выплатой 4,5% годовых на срок не менее года. Хотя предполагалось, что новый банк будет кредитовать дворян и купцов по всей России, среди его операций преобладало кредитование столичного дворянства. Дефицит бюджета и нежелание купцов держать вклады в Заемном банке привели к тому, что привлеченные средства банка оказались несоизмеримо меньше запросов на кредиты. Ситуация усугублялась долгом в 11 млн руб., доставшимся от безнадежных заемщиков Санкт-Петербургского дворянского банка. Истощение кассовой наличности объяснялось непомерно большими выдачами: только в 1795 г. банком было роздано долгосрочных ссуд более чем на 4 млн рублей.
Со временем запросы дворянства возросли и касса Заемного банка уже не могла их удовлетворить. Об одной из связанных с банком афер упоминает в своих «Записках» поэт Г.Р. Державин. При поступлении прошений дворян о выдаче ссуд директора банка отвечали, что денег нет, и советовали просить у купцов класть вклады в банк. Петербургские купцы, в основном иностранного происхождения, разумеется, не реагировали на такие просьбы и предлагали брать взаймы у них, но уже под 12-15%. Заемный банк к началу XIX в. окончательно превратился в учреждение для кредитования дворянства. Отличительными чертами Заемного банка были долгосрочность кредитов и неполный или несвоевременный возврат сумм. Кредитование городов, декларированное в манифесте об основании банка, свелось опять-таки к кредитованию дворян, а не предпринимателей-купцов.
Во второй половине ХVIII века сложились условия для появления частного банкирского предпринимательства и формирования института придворных банкиров. Между казенными банками и придворными банкирами установились своеобразное «разделение труда»: первые обслуживали интересы дворянства, а затем внутренней торговли и промышленности, вторые – потребности императорского двора и правительства, а затем и внешние экономические связи. Придворные же банкиры второй половины ХVIII века происходили, как правило, из иностранных купцов. Они не только посредничали при заключении внешних займов российского правительства, переводили деньги за рубеж на его нужды, но при этом вели обширные финансовые операции от своего имени, выдавали ссуды другим коммерсантам, имели связи с ведущими банками Европы, пользуясь там большим авторитетом.
В царствование Екатерины II в качестве придворного банкира подвизался голландский подданный Иван (Иоганн) Фредерикс, основавший в СанктПетербурге частный банкирский дом «Велден, Векстер и Фредерикс». Именно Фредерикс помог Екатерине II получить упомянутый выше крупный заем у амстердамских банкиров в 1769 году. Под поручительство Фредерикса русскому правительству удалось также получить и другие крупные займы в Европе. О масштабах операций Фредерикса можно судить по размерам тех денежных сумм, которые ему предписывалось выдавать различным учреждениям – это были десятки тысяч рублей серебром и сотни тысяч ассигнациями.
Ими он расплачивался за полученные иностранные кредиты, а также по векселям. Кроме финансовых операций, Фредерикс занимался коммерцией. Так, в 1771 году ему было отпущено 70 тысяч пудов казенного полосового железа для реализации за границей. За заслуги перед императорским двором Фредериксу был пожалован потомственный титул барона. После И.Фредерикса крупнейшим придворным банкиром стал англичанин Ричард Сутерланд. Как и его предшественник, Сутерланд не только удовлетворял все возрастающие потребности русского правительства, заключая займы за границей, но и придворной знати. Вместе с тем, в отличие от Фридерикса, Сутерланд субсидировал купцов, ведущих международную торговлю. В 1788 году он был удостоен баронского титула. 119 Таким образом, несмотря на попытки Екатерины II перестроить банковскую систему, она по-прежнему находилась в услужении дворянства и государства.
Для организации коммерческого кредита, по сути, не было сделано ничего. Реальное значение банковских институтов для русской внешней торговли и промышленности и во второй половине ХVIII века было ничтожно мало и не удовлетворяло потребностей предпринимателей.
